Притчи Марианны Гейде притворяются то детской страшилкой, то легендой в духе “Римских деяний” или “Плавания святого Брендана”, то фрагментом dark fantasy, то научно-фантастическим рассказом, то схоластическим спором, то коаном, то басней, то библейской параболой… Попытка их классификации напомнила бы борхесовскую классификацию животных. Но во всех своих обличиях они делают одно и то же: серьезно, точно и отрешенно (не говоря “цинично”) увлекают и утешают нас своего рода методологией разочарования.