Превалирующая функция “Крылатого носорога” – акцентировать философский подтекст идей и авторских намерений применительно к художественным практикам, то есть использовать теорию как своего рода “ипподром” для бега на длинные дистанции. В таких ситуациях возникает соблазн мчаться “наперегонки” с собственным “Я” с целью “обскакать” самого себя посредством прочтения важных для автора текстов таких философов, как Эдмунд Гуссерль, Maртин Хайдеггер, Шанталь Муфф, Жиль Делёз, Феликс Гваттари, и в то же время продемонстрировать свои собственные теоретические подходы к аналогичной тематике. В результате выясняется, что “Крылатый Носорог” – не “бзик”, а формат мышления или – что почти то же самое – образ жизни. А что касается концепции книги, то читателям предстоит самим сделать выбор между крылатостью и рогатостью данного сочинения, тем более что идея творческого текста и связанные с ним авторские амбиции предполагают возможность творческого к нему отношения и со стороны читателя.